|
|
|
|
2002 год, выпуск 51 Юлия Ларина
Корреспондент "МН" с разрешения ТВС посмотрела фильм заранее и с разрешения Губермана поговорила с ним же по телефону. В БУТЫРКУ - ЗА ДЕНЬГИ Трое создателей фильма - известные документалисты Ефим Гальперин, Семен Винокур и Ефим Кучук, живущие в Израиле и Америке, собрались вместе, чтобы решить, кого бы снять. И остановились на Игоре Губермане, потому что он - "уходящий кадр". - Сначала в 1997 году, на моем 60-летии, в Иерусалиме снимался фильм "Игорь Губерман с утра до вечера", - рассказывает Игорь Миронович. - Фильм понравился, его все похвалили (думаю, что за виды Иерусалима). Потом я поехал на гастроли в Россию, и они поехали за мной. И там мы снимали первые пять частей (израильские две части теперь заканчивают фильм). Снимали, в частности, в Бутырской тюрьме, что само по себе очень интересно. Бутырская тюрьма за деньги - немаленькие - пускает на 4 часа снимать. И ты ходишь по ней с дежурным надзирателем и можешь снимать все, что угодно. Я там рассказывал тюремные и лагерные байки, читал стишки. Как все люди, которые посидели мало и легко, очень люблю об этом времени рассказывать. Вообще, у меня была такая книжка написана в лагере "Прогулки вокруг барака", и она как раз начинается со слов Горького, что ежели российскому интеллигенту доведется провести один день в полицейском участке, то он немедленно пишет книгу с воспоминаниями о перенесенных им страданиях. Так же поступил и я. В Бутырской тюрьме попался очень небанальный надзиратель - его зрители увидят в кино. Он очень симпатичный человек и в хорошем смысле слова - энтузиаст своего дела. Он не садист (садизм очень часто у надзирателей развивается от безнаказанности и полной власти), хорошо относится к заключенным. Из фильма: Из века в век и год от года, Смеясь над воплями старателей, Бренчит российская свобода Ключами сменных надзирателей. - Потом мы поехали в Московскую область и снимали около Волоколамской тюрьмы, - продолжает Губерман. - В саму тюрьму нас не пустили, до нее еще свежие веяния не дошли, и она еще торговать своим помещением не стала. Я сидел в Загорской и Волоколамской тюрьмах, а в Бутырской сидел мой товарищ Виктор Браиловский. Сейчас он профессор математики здесь в университете и член Кнессета. Мы с ним подельники, все это происходило из-за журнала "Евреи в СССР". И сейчас, когда мы с ним довольно часто пьем водку, он мне надменно говорит: "Тебя даже сидеть не пустили в Москве". Из фильма: "Самое страшное в сидении - это не когда ты сидишь. Самое страшное - это думать о том, что переносят твои жена, близкие, которые приносят тебе передачу. Я сейчас зашел в эту грязную темную комнату, в которой моя жена раз в месяц с униженной улыбкой совала эти 5 килограммов продуктов. Сейчас уже можно сидеть. Сейчас я уже сидел бы и сидел - 30 килограммов в месяц! Это же счастье сейчас сидеть!" Заметь, Господь, что я не охал И не швырял проклятий камни, Когда ты так меня мудохал, Что стыдно было за тебя мне. БЫЛИ ЛЮДИ В НАШЕ ВРЕМЯ Игорь Губерман сидел в тюрьме еще в те годы, когда из нее выходили в лагерь и ссылку, а не в депутаты. В "Пожилых записках" Губермана (многие истории из этих мемуаров вошли в фильм) есть такой эпизод: когда поэт вышел в ссылку, которую отбывал в поселке Бородино, в 200 километрах восточнее Красноярска, его 7-летний сын Миля сказал ему: - А жалко, папа, что тебя в тюрьму посадили. По телевизору недавно шел отличный детектив. Может быть, вскоре какой-то мальчик скажет вышедшему на волю отцу: - Жалко, папа, что тебя в тюрьму посадили. По телевизору недавно шел отличный фильм про Губермана. Из фильма: "Я просто должен рассказать вам историю самого крупного моего инженерного проекта. Я пятнадцать или двадцать лет работал инженером-наладчиком. По всей стране делал массу работы, но самый лучший мой инженерный проект связан со строительством сортира (в ссылке. - Ред.). Я построил добротное заведение и принялся копать под него яму. Я закопался вниз и подумал: "Что я буду копать дальше? Мне осталось жить здесь всего полтора года. Дай-ка я посчитаю, какой должна быть эта яма". Я сел на край, взял лист бумаги и прикинул. Мы живем здесь: Тата (жена. - Ред.), я и Эмиль. На лето приезжает Татина сестра Лола с тремя детьми. Гости у нас раз в месяц. Я посчитал объем, который один человек накакивает за один присест. Потом я прикинул, что могут быть случайные гости. Я даже посчитал коэффициент впитываемости жидкости в глину. И это было настоящее торжество инженерной мысли. Потому что ко дню, когда мы уезжали, в сортире было всего наделано точно под завязку. Я не выкопал ни одного лишнего миллиметра. Я этим так горжусь! Б ольше, чем своими стишками, чем тиражами своих книг". СЛОВО ИЗ ФИЛЬМА НЕ ВЫКИНЕШЬ - Снимали фильм недолго и делали недолго, - вспоминает Губерман. - Но потом выяснилось, что очень трудно продать его на телевидение, потому что все хотели убирать неформальную лексику и всякое другое. Из фильма: Врут обо мне в порыве злобы, Что все я смехом гнусно хаю. А я, бля, трагик высшей пробы. Я плачу, бля, и воздыхаю. В стихах Губермана встречается неформальная лексика. Вообще компания в этом смысле подобралась удачная: двое из создателей фильма "Гарики и человеки" - Семен Винокур и Ефим Гальперин - автор сценария и режиссер фильма "Бля!". Но все же телевидение не слишком сковывало творческие возможности поэта. - Я считаю неформальную лексику естественной частью великого, могучего, правдивого и свободного и ее на концертах спокойно употребляю, - продолжает Губерман. - Оставили ее и в фильме, но для пожилых преподавательниц русского языка и учителей марксистско-ленинской эстетики сделали врезку, что если бы мы убрали лексику, то это обеднило бы русский язык. И все замечательно проходит. Кино это уже показывали в Америке, в Германии, в Прибалтике. Самое безобидное слово из не очень формальных, которое произносит поэт в фильме, - слово "ж...па". Видимо, чтобы ситуация с фильмом не была похожа на известную фразу "Здравствуй, ж.., Новый год!", ТВС все же заменит отдельные слова, вырывающиеся у Губермана в прозе и стихах, на звуки. И тогда без преувеличения можно будет сказать: "Бип" - как много в этом звуке для сердца русского слилось!" ПОЭТ В РОССИИ - БОЛЬШЕ, ЧЕМ В РОССИИ Губерман, живущий в Израиле, говорит, что очень вжился в эту страну. Хотя не все ему здесь близко. Кусочек фильма снимается в одном из религиозных районов Иерусалима. И Губерман рассуждает об ортодоксах и хасидах. Из фильма: "Это евреи, от которых я отгорожен невероятной стеной. Я пытаюсь с ними разговаривать, но между нами стоит какая-то перегородка. Мне все неясно в этом мире, им ясно абсолютно все: расписан каждый их шаг, каждое движение, взвешен по ценности каждый их поступок. Я не могу, даже если захочу, ни к кому из них примкнуть, потому что я воспитан в России. Я воспитан сомневающимся человеком". Всегда с евреем очень сложно, Поскольку очень очевидно, Что полюбить нас невозможно, А уважать весьма обидно. Губерман ощущает себя и русским, и евреем, и причастным к обеим странам в равной степени. - Я в России бываю приблизительно два раза в год, езжу по разным городам, выступаю, - говорит он. - И я полон оптимизма. Мне только очень жалко мое поколение, потому что оно попало в самую мельницу. Но мне кажется, что постепенно жизнь в России яснеет, и однажды это будет обычная средневзвешенная страна. ДЕД МОРОЗ - ЕВРЕЙСКИЙ НОС - Если бы вы меня, например, спросили о том, чем для меня был прошедший год, - намекнул Губерман, - то я вам интеллигентно ответил бы, что у меня вышли две книжки: одна - стихов, которая называется "Гарики предпоследние". Она в эти дни вышла в виде двухтомника. А еще я написал вторую книгу воспоминаний - "Книгу странствий". Она тоже издана в Москве. Фильм "Гарики и человеки" покажут в новогодние дни, хотя по настроению он не слишком праздничный. С Новым годом там связан лишь один эпизод. Из фильма: "Я 65-й год встречал в этом доме (доме тещи - писательницы Лидии Либединской. - Ред.). Я еще с Татой, так сказать, женихался. И в этой комнате был накрыт огромный стол. Я еще тещи практически не видел и всех ее друзей не знал. Было человек тридцать, наверное. И около каждого прибора лежал маленький кусочек иностранского мыла, обернутый в красивую бумажку. Он выглядел, как шоколад. Все брали эти кусочки мыла, восторгались, говорили: "Лидия Борисовна, где вы их взяли?" И будущая моя теща царским голосом пояснила: "Мы летели из Швеции самолетом компании "Эйр-Франс". Я зашла в сортир, помыла руки. Нажала педаль, и выпал такой кусочек мыла. Он мне так понравился, что я подставила сумочку и держала педаль, пока мыло не перестало выпадать". И я понял, что попадаю в хорошую семью". - В Израиле мы встречаем каждый Новый год. У нас в доме собираются
друзья, обязательно бывает елка, - говорит поэт. - Все совершенно
по-российски. Мы сначала в 11 часов выпьем за российский Новый год (у нас
- час разницы с Москвой), а потом в 12 - за наш. А где-то в полпервого - в
час придет Дед Мороз с подарками. Пользуясь случаем, я хочу поздравить
ваших читателей с Новым годом и пожелать, чтобы они по мере возможности
ощущали счастье от свободы. |
