ГАРИКИ НА КАЖДЫЙ ДЕНЬ. ТОМ ВТОРОЙ. Глава 10
Как Соломон о розе

Главная Предисловие Стихи Проза Фотоальбом Статьи Книги Выступления Подражания Антигарики Гимн Игорю Губерману
Гостевая Форум Голосования Друзья Новости Автор сайта Апофеоз тщеславия

Используете ли Вы программы для блокирования банеров, счётчиков и PopUp?
Да, постоянно
Да, часто
Да, иногда
Блокирую только PopUp ("Выпрыгивающие окна")
Нет, не использую
Впервые слышу о таких программах
Другое
Результаты

Поиск по сайту
:: www.yandex.ru ::

    
    Под грудой книг и словарей,
    грызя премудрости гранит, 
    вдруг забываешь, что еврей;
    но в дверь действительность звонит.
    
    Никто, на зависть прочим нациям, 
    берущим силой и железом, 
    не склонен к тонким операциям 
    как те, кто тщательно обрезан.
    
    Люблю листки календарей, 
    где знаменитых жизней даты:
    то здесь, то там живал еврей, 
    случайно выживший когда-то.
    
    Отца родного не жалея, 
    когда дошло до словопрения, 
    в любом вопросе два еврея 
    имеют три несхожих мнения.
    
    Живым дыханьем фразу грей, 
    а не гони в тираж халтуру;
    сегодня только тот еврей, 
    кто теплит русскую культуру.
    
    Везде одинаков Господень посев, 
    и врут нам о разнице наций;
    все люди - евреи, и просто не все 
    нашли пока смелость признаться.
    
    Из двух несхожих половин 
    мой дух слагается двояко:
    в одной - лукавствует раввин, 
    в другой - витийствует гуляка.
    
    Летит еврей, несясь над бездной, 
    от жизни трудной к жизни тяжкой, 
    и личный занавес железный везет 
    под импортной рубашкой.
    
    Фортуна с евреем крута, 
    поскольку в еврея вместилась 
    и русской души широта,
    и задницы русской терпимость.
    
    Сомненья мне душу изранили 
    и печень до почек проели:
    как славно жилось бы в Израиле, 
    когда б не жара и евреи.
    
    За все на евреев найдется судья. 
    За живость. За ум. За сутулость. 
    За то, что еврейка стреляла в вождя. 
    За то, что она промахнулась.
    
    Русский климат в русском поле 
    для жидов, видать, с руки:
    сколько мы их ни пололи, 
    все цветут - как васильки.
    
    Поистине загадочна природа, 
    из тайны шиты все ее покровы;
    откуда скорбь еврейского народа 
    во взгляде у соседкиной коровы?
    
    Приснилась мне роскошная тенденция, 
    которую мне старость нахимичила:
    еврейская духовная потенция 
    физическую - тоже увеличила.
    
    Пусть время, как поезд с обрыва, 
    летит к неминуемым бедам, 
    но вечером счастлива Рива, 
    что Сема доволен обедом.
    
    В эпохи любых философий 
    солонка стоит на клеенке, 
    и женится Лева на Софе, 
    и Софа стирает пеленки.
    
    Если надо - язык суахили, 
    сложный звуком и словом обильный, 
    чисто выучат внуки Рахили 
    и фольклор сочинят суахильный.
    
    Знамения шлет нам Господь:
    случайная вспышка из лазера 
    отрезала крайнюю плоть 
    у дряхлого физика Лазаря.
    
    Дядя Лейб и тетя Лея 
    не читали Апулея;
    сил и Лейба не жалея, 
    наслаждалась Лейбом Лея.
    
    Все предрассудки прочь отбросив, 
    но чтоб от Бога по секрету, 
    свинину ест мудрец Иосиф 
    и громко хвалит рыбу эту.
    
    Влияли слова Моисея на встречного, 
    разумное с добрым и вечное сея, 
    и в пользу разумного, доброго, вечного 
    не верила только жена Моисея.
    
    Влюбилась Сарра в комиссара, 
    схлестнулись гены в чреве сонном, 
    трех сыновей родила Сарра, 
    все - продавцы в комиссионном.
    
    Эпоху хамскую не хая
    и власть нахальства не хуля, 
    блаженно жили Хаим и Хая, 
    друг друга холя и хваля.
    
    Лея-Двося слез не лила, 
    счет потерям не вела:
    трех мужей похоронила, 
    сразу пятого взяла.
    
    Где мудрые ходят на цыпочках 
    и под ноги мудро глядят, 
    евреи играют на скрипочках 
    и жалобы нагло галдят.
    
    Такой уже ты дряхлый и больной, 
    трясешься, как разбитая телега - 
    на что ты копишь деньги, старый Ной? 
    - На глупости. На доски для ковчега.
    
    Томит Моисея работа, 
    домой Моисею охота, 
    где ходит обширная Хая, 
    роскошно себя колыхая.
    
    Век за веком: на небе - луна, 
    у подростка - томленье свободы, 
    у России - тяжелые годы, 
    у еврея - болеет жена.
    
    Когда черпается счастье полной миской, 
    когда каждый жизнерадостен и весел, 
    тетя Песя остается пессимисткой, 
    потому что есть ума у тети Песи.
    
    Носятся слухи в житейском эфире, 
    будто еще до пожара за час 
    каждый еврей говорит своей Фире:
    - Фира! А где там страховка у нас?
    
    Свежестью весны благоуханна,  
    нежностью цветущая, как сад, 
    чудной красотой сияла Ханна 
    сорок килограмм тому назад.
    
    Как любовь изменчива, однако! 
    В нас она качается, как маятник:
    та же Песя травит Исаака, 
    та же Песя ставит ему памятник.
    
    На всем лежит еврейский глаз, 
    у всех еврейские ужимки, 
    И с неба сыплются на нас 
    шестиконечные снежинки.
    
    Он был не глуп, дурак Наум, 
    но был устроен так, 
    что все пришедшее на ум 
    он говорил, мудак.
    
    Если к Богу допустят еврея, 
    то он скажет, вошедши с приветом? 
    - Да, я жил в интересное время, 
    но совсем не просил я об этом.
    
    Известно всем. что бедный Фима 
    умом не блещет. Но и тот 
    умнее бедного Рувима, 
    который полный идиот.
    
    Не спится горячей Нехаме;
    под матери храп непробудный 
    Нехама мечтает о Хайме, 
    который нахальный, но чудный.
    
    В кругу семейства своего 
    жила прекрасно с мужем Дина, 
    тая от всех, кроме него, 
    что вышла замуж за кретина.
    
    За стойкость в безумной судьбе, 
    за смех, за азарт, за движение - 
    еврей вызывает к себе 
    лютое уважение.
    

    Перейти к циклу стихов "Камерные гарики"!


    

Designe of page
CSI "Facktor"
mailto: foxmax@inbox.ru