|
|
|
|
Игорь Губерман
2003/18/11 | 00:45 Андрей Максимов (ведущий
программы) 
 Буквально утром этот человек прилетел не из Израиля,
где он живет, а из Ростова, потому что сейчас он совершает поездки по
нашей стране, где читает свои стихи. Приезд этого человека - всегда
событие. У нас в студии Игорь Губерман. - Я из ваших стихов выписывал цитаты. И по этому поводу я буду задавать вам вопросы. ГУБЕРМАН: Давайте попробуем. - "Правит злоба и царит нищета, Если в царстве при царе нет шута". Как вам кажется, кто шут в России сегодня, и вообще есть шуты? ГУБЕРМАН: Нет. Есть мелкие, которые пытаются быть шутами, а на самом деле они лизоблюды. А шутом подлинным был Витя Шендерович, на мой взгляд постороннего, но необыкновенно доброжелательного наблюдателя. Сегодня шута нет. Сегодня ужасно посерьезнела обстановка. И это очень плохо. - А зачем нужен шут? ГУБЕРМАН: Любое государство, любое устройство - это система. Система без обратной связи, без донесения снизу о том, что происходит, то, что было в гитлеровской Германии, в сталинской России, система не то чтобы разваливается, но совершает безумное количество ошибок и смешных вещей. Шут - это корректировка. Потом, шут - это ужасно важно для психологии. Когда в Древнем Риме устраивался триумф победившего цезаря, то специально шла рота солдат, которая распевала про него похабные частушки, чтобы снизить этот накал. Это исторический факт. СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Я вас видела 8 лет назад и помню ваше ощущение от страны. А каково оно сейчас, через 8 лет? ГУБЕРМАН: Его очень трудно сформулировать, потому что я иностранец. Я одновременно должен быть вежлив, и одновременно хочется говорить честно. И в промежутках между этим мечешься-мечешься. С одной стороны, миллионы живут чудовищно, и это видно. С другой стороны, города хорошеют, строятся. А я вижу много городов. Свобода обернулась дико трудной для России стороной. Я был такой идиот в 60-е годы, когда думал, что со свободой все станет совершенно замечательно. Пока не стало. Прямо как в XIX веке, помните? "Порвалась цепь великая, порвалась и ударила, одним концом по барину, другим по мужику". И страшно, и стыдно, и больно, потому что я очень болею за Россию. А за что-то очень радостно. Не могу ответить однозначно. - Я хочу продолжить эту тему: "Я по-русски устроил свой век И тюрьму поменял на сумму". В России только такой выбор, между тюрьмой и сумой? ГУБЕРМАН: Сейчас уже нет. А раньше был практически такой для порядочного человека, к которым я причисляю множество своих друзей. Сейчас значительно сложнее. Что касается тюрьмы, я не хочу задевать свежих событий. Но, в общем, сейчас есть гораздо большее количество выборов, как всегда при свободе. - А как вам кажется, тюрьма чему-то может научить? ГУБЕРМАН: Очень. Тюрьма - это изумительная школа познания в себе личности. Это поразительная школа любви к свободе. Удивительно полезная школа любви к жизни. Такие вещи как тюрьма и больница, как это не парадоксально звучит, она на многих людях сказываются положительно. Особенно российская больница. Я выскажу мысль, наверное, еретическую. Те миллиарды, которые ушли на постройку Храма Христа Спасителя, это нужно было. Но, может быть, их следовало отправить на больницы или на что-нибудь еще. Это очень стыдно. - Все так плохо? ГУБЕРМАН: Все не так плохо. Я ужасный оптимист. Мне все время хочется, чтобы было хорошо. Но вы знаете, чем оптимист отличается от пессимиста? Пессимист всегда говорит: "Хуже не может быть". А оптимист говорит: "Может". СЛУШАТЕЛЬНИЦА: Восхищает одно ваше качество - самоирония. Это природа вас так одарила или вы выработали в себе это качество? ГУБЕРМАН: Нет. Это также как данные крови. Так получилось. И это мне не мешает иногда похвальбой дикой заниматься. Выработать нельзя. - "Творчеству полезны тупики". Замечательная мысль, но мне кажется, что она нуждается в объяснении. ГУБЕРМАН: Здесь я готов объясниться всерьез. Мне кажется, что когда человек идет по накатанному пути: успех, успех, удача, все легко, человек обязан спохватиться, остановиться и посмотреть. А когда он попадает в тупик, в его творчестве застой, невозможно что-то делать, то это очень полезно, это его остановил его организм, дар, голос Божий. Он в этот момент чуточку перерождается. - А каким образом, если ты попал в тупик, не сломаться, не умереть творчески? ГУБЕРМАН: Я не доктор, я советов не даю, батенька. Я не такой дурак, как вам кажусь. Я советов давать не могу никому. Я вам просто приведу пример. В Иерусалиме живет мой друг, художник, он питерский. Изумительный художник, которому суждено огромное будущее, к сожалению после смерти, как и многим художникам. Не покупают его, у нас и рынка нет. И вот он попал в творческий тупик. Депрессия дикая, он сам об этом писал. Ничего не движется, картины не нравятся. Сел и написал изумительную книгу. Она вышла, называется "Книга о вкусной и здоровой жизни". Там множество кулинарных рецептов в истории еды, в истории мысли. Прекрасная книга. Он таким образом вышел из этого кризиса. СЛУШАТЕЛЬ: Кого вы выделяете из сегодняшних современных поэтов, пишущих по-русски? ГУБЕРМАН: Из поэтов я очень люблю Тимура Кибирова и Игоря Иртеньева. Просто великолепные поэты. Встречал замечательные стихи других поэтов. ГУБЕРМАН: Я прочту из недавнего: "Несчастны чуть ли не с рожденья, Мы горько жалуемся звездам. А вся печаль от заблужденья, Что человек для счастья создан". - А для чего тогда создан человек? ГУБЕРМАН: Для чего угодно. Для существования. Несчастье - естественная сторона счастья. Потому что если кругом будет одно счастье, станет скучно ужасно. Человек должен стремиться к счастью, но еще и к чему-то другому. (Полное интервью с И.Губерманом слушайте в аудиоверсии программы) Первоисточник: Радио "Маяк"
|
|
|
Designe of page |